26 мая 2002 года исполняется 100 лет со дня рождения Николая Васильевича Копытова - замечательного человека и выдающегося специалиста в области электрификации промышленных предприятий.

Мне посчастливилось работать и общаться с Николаем Васильевичем на протяжении почти 40 лет. Мое общение с ним не прерывалось и после выхода его на пенсию в 1976 году. Николай Васильевич, имея серьёзную теоретическую подготовку и огромный практический опыт, обладал бесценным даром методиста и умело передавал обширные знания своим ученикам и коллегам. Я был одним из его учеников, и мои воспоминания – это скромный дар памяти моего Учителя.

Хочу надеяться, что эти воспоминания помогут воссоздать его образ для тех, кто его знал, а также будут полезны молодым инженерам, поскольку заставят их задуматься над грамотным подходом к решению сложных инженерных задач.

Хотя воспоминания, в основном, рассчитаны на подготовленного читателя, полагаю, что и неподготовленный читатель узнает для себя немало интересного.

Николай Васильевич Копытов родился в семье земского врача. Его юность пришлась на очень трудный период в истории страны. Детство его прошло в гор. Кишиневе, откуда его семья вынуждена была уехать из-за оккупации этих земель румынами. Еще будучи старшеклассником реального училища Николай Васильевич в каникулярное летнее время выезжал в сельскую местность для проведения землемерных работ в качестве помощника землемера.

Серьёзная математическая подготовка позволила ему освоить и применить на практике метод Гаусса по обнаружению и устранению ошибок измерений. Поскольку земля в то время принадлежала отдельным крестьянам, а не колхозам, то ошибки могли бы быть очень болезненными для конкретных лиц.

Из Молдавии Николай Васильевич переехал в Одессу, где поступил учиться в Одесский технологический институт. В то время в этом институте был довольно сильный преподавательский состав, и, в частности, лекции по физике читал академик Леонид Исаакович Мандельштам. Он же проводил и практические занятия и довольно быстро выделил Николая Васильевича из общей массы студентов, предложив ему стать «личным учеником» с тем, чтобы через два-три года сделать его физиком европейского уровня. Леонид Исаакович считал, что настоящего ученого может вырастить только другой ученый и приводил Николаю Васильевичу пример с известным английским химиком Дэви и Майклом Фарадеем, который служил у Дэви в лаборатории в качестве ученика-лаборанта. К большому огорчению Мандельштама Николай Васильевич отказался от столь лестного предложения. Он опасался, что в этом случае ему пришлось бы расстаться с возможностью детального изучения истории, литературы, музыки, биологии и многого другого. Он понимал, что занятия физикой поглотили бы его целиком, и на остальное уже не оставалось бы времени. Свойственная ему в то время широта интересов сохранялась в течение всей его жизни.

Мандельштам согласился с аргументацией Николая Васильевича и больше не настаивал на своем предложении. У них сохранились теплые отношения, и во время Великой Отечественной войны Николай Васильевич, находясь в Магнитогорске, сумел помочь трудоустройству в прикладной области переехавшему в Казань Мандельштаму и его сестре, оказавшейся в Магнитогорске..

Хочу привести рассказ Николая Васильевича о том, как Мандельштам выращивал своих учеников. На одном из практических занятиях по физике Николай Васильевич выполнял лабораторную работу по определению теплоемкости алюминия и закончил её одним из первых, после чего подошел к Леониду Исааковичу. Тот спросил: «Чему оказалась равной теплоемкость алюминия?» Услышав ответ - 0.21ккал/кг/градус Цельсия, сказал: «Неверно, сделайте еще раз». Во второй раз Николай Васильевич получил тот же результат, о чем уведомил своего преподавателя. Тот вновь сказал: «Неверно, сделайте работу третий раз». После тщательной проверки Николай Васильевич получил в третий раз тот же результат и совершенно обескураженный сообщил об этом Леониду Исааковичу. И тогда тот произнес слова, которые Николай Васильевич запомнил на всю свою жизнь. А слова эти были такими: «Запомните, молодой человек, что число 0.21 бывает только в математике , а в физике вы должны были мне сказать 0.210 или 0.2100, что указывало бы на точность Ваших измерений». Естественно, что это положение справедливо и в инженерном деле, которому Николай Васильевич посвятил свою жизнь.

Николай Васильевич продолжил свою учебу на электротехническом факультете Харьковского Технологического института (теперь Харьковский Государственный политехнический Университет). Здесь тоже был довольно сильный преподавательский состав. Так, теоретическую механику преподавал известный ученый, профессор Яков Лазаревич Геронимус, математику – профессор Владимир Фомич Бржечка, физику – ученик Рентгена, профессор Михаил Иванович Сахаров, электрические машины – профессор Павел Петрович Копняев и известный инженер ХЭМЗа Николай Фабианович Перевозский и многие другие.

Во время учебы в Харькове Николай Васильевич уже был женат и должен был содержать семью. В связи с этим ему пришлось совмещать учебу с подготовкой абитуриентов к поступлению в институт.

В то время абитуриентов обычно готовили преподаватели математики и физики Харьковского технологического института, но в летний период преподаватели хотели отдыхать и рекомендовали своим абитуриентам взамен себя других знающих людей. В частности, Николая Васильевича рекомендовал своим подопечным профессор Геронимус.

Этому предшествовал следующий эпизод. Я.Л. Геронимус был очень строгим преподавателем и требовал от своих студентов обязательного посещения не только лекций, но и практических занятий. И вот, на экзамене по теоретической механике Яков Лазаревич сказал Николаю Васильевичу: «Вы не сможете сдать экзамен, поскольку я ни разу не видел Вас на практических занятиях, да и лекции мои Вы посещали нерегулярно. Как же Вы сможете решить задачи по моему предмету?». Николай Васильевич возразил: «Я, в основном, самостоятельно, изучил теорию в соответствии с Вашей программой и надеюсь, что это поможет решить те задачи, которые вы мне предложите». Геронимус неохотно согласился продолжить экзамен и предупредил «дерзкого» студента, что задачи будут трудными, и, если хотя бы одна из них не будет решена, то в зачетной книжке будет стоять двойка. Тем не менее, все задачи оказались решенными правильно, а для этого нужны были глубокие знания в теории, и после ответов на теоретические вопросы Николай Васильевич получил пятерку.

После этого Я.Л. Геронимус сказал , что в следующем семестре Николай Васильевич освобождается от посещения практических занятий. Вскоре он и порекомендовал своего студента для занятий с абитуриентами вместо самого себя.

Среди подготовленных Николаем Васильевичем абитуриентов было много таких, которые впоследствии проявили себя талантливыми и самостоятельными инженерами. На одном из абитуриентов следовало бы остановиться особо. Речь идет об Александре Михайловиче Эфросе, или как его называл Николай Васильевич – Шуре Эфросе. Николай Васильевич проверил его подготовку по математике и убедился, что ему не требуются систематические занятия. После нескольких занятий было решено, что Шура может итти на экзамен.

Экзамен принимал профессор Бржечка. На экзамене Шура запутался в несложных тригонометрических преобразованиях, и Владимир Фомич поставил ему в экзаменационной ведомости двойку. Совершенно убитый горем абитуриент пришел к Николаю Васильевичу и рассказал о своей неудаче, которая была результатом его волнения.

Николай Васильевич сразу же отправился за помощью к Я.Л. Геронимусу - близкому товарищу профессора Бржечки, и они вместе пришли к Владимиру Фомичу. Немалых трудов им стоило уговорить его принять экзамен вторично. На повторном экзамене Шура отвечал превосходно, но Владимир Фомич из-за предыдущего срыва поставил ему четверку. Тем не менее, А.М. Эфрос был принят в Харьковский электротехнический институт, который успешно закончил еще за несколько лет до Отечественной войны. Он был направлен на работу на ХЭМЗ, где хорошо себя зарекомендовал. Через год работы на ХЭМЗе он защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук, а еще через два года диссертацию на соискание ученой степени доктора физико-математических наук. Темой его научных исследований было операционное исчисление (преобразование Лапласа), которое требовало очень серьёзной математической подготовки. А.М. Эфрос был приглашен работать в ХЭТИ на кафедру теоретических основ электротехники, где вскоре получил звание профессора. Он вместе со своим соавтором Данилевским написал основополагающую книгу по разрабатываемым им вопросам под названием «Операционное исчисление и контурные интегралы». Она не утратила своего значения и в настоящее время.

К величайшему сожалению, во время Великой Отечественной войны из-за серьёзной болезни матери А.М. Эфрос не смог уехать из Харькова в эвакуацию и погиб вместе с матерью в Дробицком яру от немецкой пули вместе с другими ни в чем неповинными людьми той же национальности.

Приведенный пример показывает способность Николая Васильевича разгадать незаурядные способности в своем ученике и настойчивость в устранении обидных препятствий.

Во время учебы в институте Николай Васильевич одно время работал ассистентом проф. М.И. Сахарова и вместе с ним проводил точные измерения длины, времени и других физических параметров. В то время еще не существовал НИИ метрологии, и эталон метра находился в специальном помещении на кафедре физики.

Наряду с математикой, теоретической механикой и физикой Николай Васильевич очень глубоко изучал такие основополагающие предметы, как сопротивление материалов, теоретические основы электротехники, теплотехнику, котельные и турбинные установки, электрические аппараты и машины и ряд других .

Полученное образование позволило ему уверенно решать разноплановые инженерные и экономические задачи, возникавшие в его практической деятельности.

После окончания института в 1930 году Николай Васильевич был принят на работу в общепромышленный отдел проектного Института «Укртяжпромэлектропроект» ( в то время Институт имел другое название, и это название менялось несколько раз). В Институте он проработал до выхода на пенсию в 1976 году и прошел путь от инженера до главного инженера Института. В должности главного инженера Института проработал 22 года, а до этого назначения возглавлял ОЭМЗ (отдел электрооборудования металлургических заводов) , который впоследствии разделился на 2 отдела М1 и М4.

Первой работой Николая Васильевича было ведение проекта электрической части Новокраматорского машиностроительного завода (НКМЗ), на месте которого в то время еще росла трава. И сразу же пришлось принимать ответственные решения по электроснабжению завода и по вопросам закупки за рубежом электрооборудования для устанавливаемых металлорежущих станков.

Когда Николай Васильевич обратился с одним из вопросов к своему шефу – начальнику отдела, тот сказал ему: «А кто, собственно, ведет проект этого предприятия?». Я, - ответил Николай Васильевич. «Тогда Вы и решайте свои вопросы». И Николай Васильевич понял, что надеяться он может только на самого себя.

Сегодня инженеры-электрики вряд ли задумываются над тем, почему для угольных шахт применяется система трехфазного напряжения с изолированной нейтралью, а для металлургических заводов - с заземленной. Это является общепринятым, а в годы строительства НКМЗ еще предстояло разобраться, какой системе следует отдать предпочтение. И Николай Васильевич выполнил серьёзный сравнительный анализ обоих вариантов, прежде чем принять окончательное решение. Результаты своего исследования он оформил в виде статьи, которая была опубликована в журнале «Электричество» в 1931 году. Как и большинство других работ Николая Васильевича, она не утратила своего значения и в настоящее время. В архиве Института эта статья имеется.

Достоин упоминания еще один из вопросов, который Николаю Васильевичу удалось решить, благодаря глубоким знаниям теории вероятностей и математической статистики. Это вопрос о коэффициенте одновременности при работе технологических кранов от общих троллейных линий. Результаты работы были оформлены в виде статьи в журнале «Вестник электропромышленности» и с тех пор прочно вошли в учебники по низковольтному электроснабжению и электрооборудованию подъемно-транспортных устройств.

Разработанная методика позволяла добиться существенной экономии в остродефицитных материалах и аппаратуре.

Во время работы в общепромышленном отделе Николаю Васильевичу пришлось заниматься разработкой электрической части уникальных подъемно-транспортных устройств, таких как рудные и угольные перегружатели, разливочные краны и другие.

В то время отечественная промышленность еще не была подготовлена к выпуску сложных кранов, и значительная часть подъемно-транспортных устройств закупалась за рубежом. С целью экономии валютных средств нередки были случаи, когда исключался авторский надзор поставщиков при вводе таких устройств в эксплуатацию.

Одним из подобных устройств был поставленный из-за рубежа на Алчевский металлургический завод разливочный кран. Его не удалось ввести в действие, и в Алчевск был командирован Николай Васильевич.

Такое понятие, как принципиальная схема в то время еще не завоевало всеобщего признания, и в технической документации на электрическую часть крана была приведена громоздкая монтажная схема, в которой очень непросто было разобраться.

Николаю Васильевичу пришлось выполнить гигантскую работу по развертыванию монтажной схемы в удобочитаемую принципиальную. По окончании этого этапа он обнаружил большое количество ошибок, без устранения которых нельзя было и надеяться на ввод в работу крана. По его просьбе поставщику крана были направлены замечания и предложения по устранению ошибок. Однако поставщик хранил молчание, и Николаю Васильевичу пришлось самому принимать ответственные решения по устранению ошибок. Всё это стоило ему гигантского перенапряжения и многих бессонных ночей. С большим волнением ожидал он первого запуска крана, но всё прошло хорошо, и директор Алчевского завода распорядился выплатить ему премию за уникальную великолепно выполненную работу.

А через несколько недель пришел ответ от поставщика разливочного крана. В своем ответе поставщик сообщил о том, что это был первый образец новой конструкции крана, извинился за допущенные ошибки и поблагодарил за их устранение. Он сообщил также о том, что все замечания Николая Васильевича будут им учтены в последующих поставках таких кранов.

И еще об одном случае, связанном с крупным разливочным краном хотелось бы здесь упомянуть. На заводе «Запорожсталь» задолго до Отечественной войны возникла серьёзная авария. Произошло падение с подкрановых путей одного из разливочных кранов. К счастью, при этом не было смертельных случаев, и ковш был пустым.

В связи с этой аварией была образована правительственная комиссия, состоявшая преимущественно из механиков и технологов. Были в ней и представители НКМЗ – поставщика крана. С некоторым опозданием в состав комиссии был включен и Николай Васильевич. Он приехал в Запорожье в тот момент, когда остальные члены комиссии уже согласовали текст своего заключения и отдали его в печать. В заключении указывалось, что причиной аварии было несрабатывание максимального реле в схеме электропривода передвижения моста крана.

Николай Васильевич счел подобное заключение абсурдным и попросил собраться вместе всех членов комиссии. Он им сказал: «Если судьба многотонного разливочного крана зависит от состояния маленького электромагнитного реле, то такое сооружение не имеет право на существование. Причина должна быть в другом, и требуется еще некоторое время для того, чтобы её выявить». Несмотря на противодействие ряда членов комиссии, а электриком в её составе был только один Николай Васильевичич, поиски причин аварии были продолжены. Вскоре Николай Васильевич представил свои соображения по этому вопросу. Оказалось, что в конструкции крана была допущена серьёзная ошибка. В ней отсутствовал соединительный вал между приводами правых и левых колес моста. Николай Васильевич смог убедить в своей правоте остальных членов комиссии, и было принято решение о срочном изготовлении требуемого вала в отделе главного механика «Запорожстали». Через некоторое время вал был смонтирован, и кран вернули на подкрановые пути, что само по себе было очень непросто. После этого подобные аварии уже не возникали.

Это пример вдумчивой и серьёзной работы человека, который не замкнулся в рамках своей профессии электрика, а использовал свои глубокие знания в смежных областях.

На обратном пути из Запорожья Николай Васильевич заехал на НКМЗ, где у него состоялась беседа с главным конструктором завода – очень образованным специалистом – С.В. Гржибовским (я его еще застал в этой же должности в послевоенное время). На вопрос Николая Васильевича, как же могла быть допущена столь серьёзная ошибка, Гржибовский сказал: «Нам прислали фотографию разливочного крана известной немецкой фирмы и потребовали изготовить точно такой кран. Наши специалисты не смогли разглядеть на фотографии нужный соединительный вал и не задумались над тем, к чему может привести его отсутствие. К сожалению, у них для этого не было достаточной подготовки. Я очень благодарен Вам за то, что Вы обнаружили истинную причину падения крана. Еще одно такое падение, и мне и многим моим коллегам было бы не сдобровать».

В 1934 году Николай Васильевич был приглашен в Харьковский электротехнический институт (ХЭТИ) для чтения лекций по курсу «Электрооборудование подъемно-транспортных машин».

Дар методиста позволил ему предельно четко излагать содержание курса, и студенты довольно быстро это оценили. Вскоре он стал пользоваться среди них непререкаемым авторитетом и уважением. Естественно, что во время лекций ему задавались различные трудные вопросы. Ответы на некоторые из них требовали определенной дополнительной проработки, и Николай Васильевич никогда не боялся сказать об этом своим слушателям. Его авторитет от этого не убывал.

В этот же период времени Николай Васильевич участвовал в разработке электрооборудования уникальных рудных и угольных перегружателей. Как известно, в составе перегружателей имеется грейфер, подвешенный на канатах и управляемый с помощью системы канатов. Такая подвеска является гибкой, и всегда существует опасность, что при интенсивном разгоне моста перегружателя или при интенсивном его торможении грейфер может ударить по кабине крановщика и нанести ему серьёзную травму. Вообще у грейфера сильна тенденция к раскачиванию, и электрическая часть проекта должна обеспечить быстрое затухание колебаний. Разработка такой системы на основе релейно-контакторной аппаратуры (а другой в то время не существовало) потребовала большого инженерного искусства и не могла быть выполнена без серьёзной физико-математической подготовки. Николаю Васильевичу даже предлагали представить эту разработку в виде диссертации на соискание ученой степени доктора технических наук, но он отказался от такого предложения. Следует заметить, что ученые степени его никогда не интересовали, хотя по уровню знаний его можно было бы отождествить с академиком.

Его всегда привлекала инженерная работа, и поэтому он в послевоенное время отказался от предложения перейти на постоянную преподавательскую работу в ХЭТИ (ХПИ) в звании профессора. Отказался он также от чести быть избранным в члены-корреспонденты Академии строительства.

Однако, он не ограничивался только инженерной работой. В сферу его интересов входила и научная работа, в частности, большое внимание он уделял вопросам изучения теоретической физики. Его настольными книгами дома были книги академика Л.Д. Ландау и Е.М. Лифшица «Теоретическая физика». Николай Васильевич не раз говорил о своем желании детально изучать теоретическую физику после ухода на пенсию, но к величайшему сожалению, состояние зрения не позволило ему это сделать, хотя интеллектуальный потенциал его к тому времени полностью сохранился.

Здесь мне хочется рассказать о таком случае. Как-то раз у него дома я задал ему вопрос о критическом давлении пара. Он без колебаний дал нужную формулировку, а потом вдруг сказал: «Мне уже много лет, и я могу ошибиться. Возьмите, пожалуйста, с полки вон ту книгу по физике (автора я не помню) и найдите на одной из страниц вверху справа интересующую Вас формулировку» Я взял эту книгу, и то, что я прочитал на одной из страниц вверху справа, полностью совпало с формулировкой Николая Васильевича. Меня поразили не только полное совпадение формулировок, но и замечательная зрительная память, которая позволила найти за минимальное время нужный материал. А ведь изучал эти вопросы Николай Васильевич еще в студенческие годы!

Еще одну интересную техническую задачу удалось решить Николаю Васильевичу на заводе «Криворожсталь» при вводе в действие мощного крана, работающего на переменном токе. Как известно, троллеи кранов выполнены из стали и имеют весьма значительное индуктивное сопротивление. С целью уменьшения этого сопротивления параллельно троллеям прокладываются подпиточные шины из алюминия. Расстояние между осями алюминиевых шин принимается по конструктивным соображениям, равным расстоянию между осями троллеев.

При попытках запуска самого мощного двигателя крана возникало большое падение напряжения в троллеях, и сразу же отключались катушки реле и контакторов. Из-за этого кран не мог сдвинуться с места. Попытки увеличить сечение подпиточных шин и увеличить их число в каждой фазе не приводили к желаемым результатам.

Николай Васильевич произвел расчеты по определению суммарной индуктивности троллеев вместе с шинами и пришел к заключению, что она здесь довольно велика из-за сравнительно большого расстояния между осями проводников (троллеев и шин) и лишь незначительно уменьшается с переходом на большее сечение и число этих проводников. При этом только заметно уменьшается величина активного сопротивления, которое не имеет здесь решающего значения.

И Николай Васильевич додумался до замены подпиточных шин алюминиевыми проводами, проложенными в стальных трубах. Расстояние между осями этих проводов было существенно меньшим и, соответственно, заметно уменьшилось их индуктивное сопротивление. Кран удалось запустить, и с тех пор такой метод подпитки троллеев получил широкое распространение и именовался методом Н.В. Копытова. Здесь Николаю Васильевичу сослужили хорошую службу глубокие знания в области теоретических основ электротехники. Им была выпущена работа под названием «Передача переменных токов большой величины», в которой были определены координаты точек присоединения проводов подпитки к троллеям, исходя из одинаковых падений напряжения независимо от расстояния крана до места присоединения к троллеям питающих кабелей.

В предвоенные годы в СССР шло интенсивное развитие металлургического производства, и администрация Института предложила Николаю Васильевичу в 1936 году перейти на работу в металлургический отдел – ОЭМЗ на должность заведующего секцией систем управления машинами. В 1939 году он был уже назначен главным инженером этого отдела (так тогда называлась должность главного специалиста отдела). При переходе в ОЭМЗ Николай Васильевич поставил условие, что хотя бы один проект он выполнит самостоятельно от начала и до конца. Это был проект электрооборудования первой доменной печи на заводе «Азовсталь». Вскоре после окончания проекта ему пришлось выехать на завод «Азовсталь» для пуска в чрезвычайно сжатые сроки этой доменной печи. По сути дела, это был его первый опыт работы наладчиком такого сложного и ответственного объекта.

Прямо с вокзала с маленьким чемоданчиком в руках Николай Васильевич поехал на завод, зашел в помещение скиповой будки и оттуда не выходил в течение 20 с лишним дней. Спал он прямо в помещении, где стояли щиты с электрической аппаратурой, но не более 20 минут в сутки. Эксплуатационный персонал приносил ему туда еду и всячески старался помочь в выполнении наладочных работ. В процессе пуска пришлось решить и разгадать немало загадок, но доменную печь ввели в строй действующих объектов в строго предписанные сроки.

Этот опыт очень пригодился Николаю Васильевичу в военное время во время работы его руководителем Магнитогорской проектной бригады при тресте «Уралэлектромонтаж».

В те времена директору Магнитогорского комбината Носову два раза в день лично звонил Сталин и интересовался ходом ввода в действие доменных печей и прокатных станов. Сроки ввода этих объектов были немыслимо короткими, а во время пуска доменной печи зимой 1942 года в Магнитогорске стояли сильные морозы с ураганными ветрами. При настройке контактов путевых выключателей на самой высокой отметке домны (на колошнике) у наладчиков примерзали пальцы к металлическим частям этих выключателей и к инструментам. Это вызывало большие трудности и отнимало много времени. И тогда Николай Васильевич разработал методику, которая позволяла выполнить настройку контактов путевых выключателей в отапливаемых помещениях до установки самих выключателей на механизмы. Это стало возможным, благодаря глубокому проникновению в кинематику механизмов и детальному изучению трасс используемых для них тросов. До того, как этим занялся Николай Васильевич, механомонтажники считали, что это нереализуемо. Теперь же на открытом воздухе предстояла лишь очень несложная подстройка контактов путевых выключателей, которая занимала минимальное время, и люди не успевали переохлаждаться.

Впоследствии эта методика и ряд других крайне полезных рекомендаций были оформлены в виде «Руководства по выполнению наладки электрооборудования доменной печи». Это руководство стало настольной книгой для многих поколений проектировщиков и наладчиков электрооборудования доменных печей.

После пуска на Магнитогорском комбинате доменных печей внимание Сталина было сконцентрировано на среднелистовом стане, вывезенном из Запорожья с завода «Запорожсталь». Металл, прокатываемый на стане, предполагалось использовать для производства танковой брони. Невыполнение немыслимо коротких сроков ввода в действие этого стана грозило ряду должностных лиц даже расстрелом, и самому Николаю Васильевичу не было бы пощады. Он сконцентрировал для своевременного ввода в действие этого стана всю свою волю и неординарные способности. Он отошел от традиционного последовательного проектирования и организовал дело таким образом, что строители и электромонтажники смогли начать свою работу задолго до окончания проекта. Прн этом у них не было оснований ссылаться на отсутствие технической документации, поскольку она всегда выдавалась к началу очередного этапа строительства и монтажа.

При перевозке электрооборудования среднелистового стана из Запорожья в Магнитогорск оно было частично повреждено, а некоторые виды электрооборудования просто не успели демонтировать, т.к. к Запорожью уже подступали фашисты.

Аппаратные цеха ХЭМЗа в то время были эвакуированы в Чебоксары, но не успевали ко времени пуска среднелистового стана начать выпуск требуемой продукции.

И тогда директор Магнитогорского комбината Носов разрешил Николаю Васильевичу отбирать на складах отдела капитального строительства электрооборудование и электрическую аппаратуру других агрегатов, пуск которых по времени был смещен. Это была нелегкая задача, т.к. очень часто отсутствовали технические данные аппаратов. Но обширные знания в области электроаппаратостроения позволили Николаю Васильевичу быстро восстанавливать эти технические данные. Нередко требовались и эксперименты, которые на складах произвести было нелегко. Но всё же нужная аппаратура была подобрана и смонтирована, а продукция Чебоксарского электроаппаратного завода была позже использована для замены ранее демонтированных аппаратов других пусковых агрегатов.

За своевременный ввод в действие важнейших объектов Магнитогорского комбината Николай Васильевич был награжден в 1943 году орденом «Красной Звезды», а в 1944 году орденом «Трудового Красного Знамени».

Во время Отечественной войны, чтобы облегчить положение сотрудников Магнитогорской бригады им были выделены огороды, на которых высаживался картофель и некоторые овощи. Огороды нуждались в поливке, а для этого нужны были насосы. Электромонтажники раздобыли насосы с двигателями постоянного тока, что полностью исключало их применение, т.к. в районе огородов не было источников постоянного тока. И вот здесь то и пригодились Николаю Васильевичу его глубокие знания в области электрических машин. Ему удалось найти на коллекторе пластины, которые образовывали сдвиг по фазе напряжения на якоре на 120 электрических градусов (как известно, в обмотках якоря протекает переменный ток, который выпрямляется с помощью коллектора и щеток). От соответствующих пластин были сделаны отпайки на дополнительно изготовленные и вращающиеся вместе с якорем кольца и установлены к ним щетки. В результате из двигателя постоянного тока был образован двигатель переменного тока, и обеспечен полив огородов. Тем самым была в значительной степени решена проблема питания в голодные годы.

Следует упомянуть еще об одном случае, который иллюстрирует умение использовать физические законы для решения практических задач.

Электромонтажники договорились с одним из колхозов о закупке у него картофеля по низким ценам, и часть картофеля предназначалась проектировщикам. Но за картофелем нужно было поехать. Для этого была выделена грузовая машина, и вместе с водителем выехал Николай Васильевич. В дороге нужно было пересечь узкую речку (шириной ок. 12 метров). Когда они подъехали к мосту через эту речку, выяснилось, что мост практически полностью разрушен. А уже темнело, и возвращаться назад было рискованно. До колхоза же уже оставалось небольшое расстояние. И вот Николай Васильевич обратил внимание на то, что противоположный берег был примерно на полтора метра ниже. Он определил скорость, до которой нужно было разогнать машину с тем, чтобы она пролетела по воздуху нужное расстояние и опустилась на противоположном берегу на передние колеса и первые из двух задних колёс. Водитель подумал и сказал, что, если они отъедут от моста на большое расстояние, то он сможет выйти на нужную скорость. На том и порешили, и, хотя обоим было страшно, они благополучно преодолели водную преграду. После ночевки и погрузки картофеля они вернулись обратно уже по другой более длинной трассе, но с целым мостом..

Здесь важно отметить, что эта задача была решена в полевых условиях, когда у Николая Васильевича не было не только справочников физических величин, но и даже логарифмической линейки (микрокалькуляторы в те времена еще не существовали).

В военное время прекратили выпуск календарей с указанием времени восхода и захода солнца, и Николай Васильевич самостоятельно вывел необходимые формулы для их определения, на базе привязок гор. Магнитогорска по долготе и широте и значения эклиптики земли. Эти соотношения использовались им и его подопечными для решения вопроса о том, можно ли что-либо успеть сделать на огородах после окончания рабочего дня.

Он ходатайствовал о возвращении в Харьков после освобождения его в августе 1943 года, но получил разрешение вернуться туда в начале 1944 года, отказавшись принять предложение Министра и начальника Главка остаться в Москве. В полуразрушенном Харькове ему и его семье была выделена квартира в Доме специалистов, но он почти в ней в то время не жил, т.к. сразу же принял деятельное участие в восстановлении металлургии Украины.

Одним из первых объектов, которые нужно было вводить в действие был блюминг Макеевского металлургического завода. Проект электрической части ео восстановления выполнялся Макеевской бригадой треста «Южэлектромонтаж», которую возглавлял в то время один из ведущих работников Московского проектно-конструкторского управления треста «Центрэлектромонтаж» А.И. Шейнман. К моменту пуска блюминга А.И. Шейнман уже был откомандирован в Москву, а выполнением наладочных работ занимался один из способных инженеров ХЭМЗа – В.С. Александров, который впоследствии занимал ответственный пост в Министерстве электротехнической промышленности.

Одна из серьезных ошибок в схеме управления главным приводом осталась незамеченной, что привело к возникновению кругового огня на коллекторе прокатного двигателя. Специально созданная в связи с этим комиссия считала причиной кругового огня плохое состояние коллекторных пластин и плохое качество щеток.

Николай Васильевич находился в Макеевке в связи с вопросами по электроприводу ножниц, однако после возникновения кругового огня попросил у В.С. Александрова принципиальную схему главного привода. Анализ этой схемы позволил ему выявить истинную причину возникновения кругового огня.

После отключения автоматов главного привода при его работе до этого в режиме холостого хода на максимальной скорости происходит медленное снижение скорости двигателя (под действием крайне незначительного статического момента). Если в этом случае сразу же подать команду на увеличение тока возбуждения прокатного двигателя и связанного с ним потока, то произойдет увеличение эдс на якорных зажимах двигателя сверх номинального значения , что может быть причиной появления кругового огня. Для устранения возможности возникновения такой серьезной аварии после отключения автоматов следует запретить в этом случае усиление магнитного поля. Этого запрета в схеме не было. Николай Васильевич предложил ввести нужные изменения в схему и тем самым предотвратить возможность повторения аварии. В.С. Александров согласился с выводами Николая Васильевича о причине аварии и устранил ошибку в схеме.

Во время нахождения Николая Васильевича в Макеевке к нему обратилась группа наладчиков с просьбой прочесть лекции по электрооборудованию прокатных станов. В составе этой группы находился недавно демобилизовавшийся из армии Виктор Францевич Гржимало. В процессе чтения лекций Николай Васильевич сразу же его выделил среди массы слушателей, почувствовав его одаренность и техническую грамотность. Николай Васильевич настоял на переводе Виктора Францевича в металлургический отдел Харьковского проектно- конструкторского управления треста «Южэлектромонтаж», который он тогда возглавлял. Впоследствии Виктор Францевич сменил Николая Васильевича на посту начальника отдела, а позднее перешел на работу в образовавшийся в это время сначала в Харькове, а потом переехавший в Киев главк «Укрглавэлектромонтаж» в качестве главного инженера.

Это еще одно убедительное подтверждение способности Николая Васильевича быстро разбираться в людях. К сожалению, Виктор Францевич скончался в марте этого года, на 85 –м году жизни, сохранив, как и Николай Васильевич, до конца своих дней ясность мышления и могучий интеллект.

Следующим этапом работы Николая Васильевича было восстановление «Запорожстали», (1946 год), где с его участием были выполнены проекты и пущены слябинг, тонколистовой стан 1680, четырехклетьевой и реверсивный станы холодной прокатки. За работы по восстановлению «Запорожстали» он был награжден в 1947 году орденом «Ленина». Его также представили за это к получению Сталинской премии, но Сталин зачеркнул этот список из-за того, что туда себя вписал управляющий трестом «Запорожстрой» В.Э. Дымшиц, получивший такую премию несколько раньше.

В этих работах по восстановлению «Запорожстали» активное участие принимал и Виктор Францевич, который работал с таким увлечением, что в летнюю пору с целью экономии времени отказывался возвращаться в гостиницу, а ночевал неподалеку от стана в стогу сена.

Не случайным поэтому было привлечение Виктора Францевича к сложным в техническом отношении объектам. На одном из таких объектов следует остановиться особо.

Речь идет о приводе летучих ножниц штрипсового стана 300 Макеевского металлургического завода (1949-1950 годы). По условиям точности пореза на ножницах потребовалось применить регулятор скорости на электронных лампах. (В то время еще ничего не было известно о полупроводниковых устройствах).

Теория автоматического регулирования в те годы еще была разработана очень слабо. В отечественной печати было мало публикаций, имевших практическую инженерную направленность.

И вот, в процессе наладки ножниц выявились автоколебания скорости двигателя, частота которых изменялась при изменении параметров настройки регулятора и ряда других факторов. Это натолкнуло Николая Васильевича на мысль выполнить частотный анализ системы регулирования при её размыкании по основной обратной связи. Он самостоятельно дошел до определения частоты среза разомкнутой системы, при которой амплитуда выходного синусоидального сигнала оказывается в точности равной амплитуде входного сигнала той же частоты, а фазы их отличаются на 180 градусов. Николай Васильевич установил, что если при равенстве этих амплитуд фаза выходного сигнала меньше 180 градусов (по отношению к фазе входного сигнала), то колебания становятся невозможными и ввел понятие «запас по фазе». Сам термин частота среза в то время ему известен не был, но настройку регулятора он смог выполнить таким образом, чтобы исключить колебания и обеспечить предписанную точность пореза металла.

Только через 10-15 лет появились публикации, в которых рассказывалось о частотном анализе систем автоматического регулирования. Это были работы Найквиста и Боде, а также Честната и Майера в США и работы Солодовникова и Кузовкова в СССР.

Самую действенную помощь в наладке электропривода летучих ножниц оказал Николаю Васильевичу Виктор Францевич Гржимало, который и был первым слушателем этих серьёзных теоретических разработок.

Другой бы на месте Николая Васильевича немедленно бы опубликовал результаты этих исследований, но не таким был их автор, который не мог себе представить, чтобы эти методы не были уже известны специалистам в области теории автоматического регулирования.

В 1947- 48 годах предстоял пуск нового блюминга и рельсобалочного стана завода «Азовсталь». Оборудование для этих станов было поставлено из США по ленд-лизу (закону о передаче взаймы или в аренду оборудования для оказания помощи измотанному в войне СССР).

Знакомство с технической документацией по электрооборудованию этих станов Николай Васильевич начал еще в 1946-47 годах. Он установил, что взамен традиционной релейно-контакторной техники американцы в своих поставках используют электромашинные усилители – амплидины, рототролы и регулексы. С помощью этих усилителей были образованы замкнутые схемы регулирования, в которых впервые для целей стабилизации использовались устройства под названием стабилизирующие трансформаторы. По инициативе Николая Васильевича в Мариуполе было организовано комплексное исследование характеристик этих усилителей, которое возглавил талантливый инженер – Владислав Иулианович Крупович. Впоследствии Владислав Иулианович стал главным инженером нашего Института, а затем главным инженером и директором Института «Тяжпромэлектропроект» в Москве.

На базе исследований В.И. Круповича и собственных теоретических разработок Николай Васильевич создал методику расчета технических параметров в схемах электроприводов с такими электромашинными усилителями. Эта методика успешно использовалась и для отечественных поставок после разработки отечественных усилителей подобного рода.

В результате, наш Институт был готов для выполнения проектов с такими усилителями.

В это же время Николаю Васильевичу пришлось заниматься вопросами определения динамических нагрузок на фундаментные болты прокатного двигателя блюминга «Азовстали» поставки американской фирмы. У проектировщиков-строителей возникли трудности в реализации заданных значений динамических нагрузок на фундаментные болты. Здесь следует пояснить, что под статическими нагрузками на фундаментные болты электрической машины понимаются нагрузки от её суммарной массы, и их распределение между фундаментными болтами не представляет трудностей. К тому же они не являются знакопеременными. А вот динамические нагрузки могут иметь разные знаки и определяются условиями короткого замыкания. Обычно в основу их определения берется 10-кратный момент по отношению к номинальному значению. При делении величины этого аварийного момента на расстояние между фундаментными болтами в радиальном направлении и получают значения динамических нагрузок.

Если просто разделить эдс двигателя перед началом короткого замыкания на сопротивление якорной цепи прокатного двигателя, то получится примерно 20-кратное значение тока и пропорционального ему момента короткого замыкания. А вот с учетом индуктивности якорной цепи прокатного двигателя это значение снижается до 6-7-кратного значения. Николаю Васильевичу предстояло решить для определения максимальной величины тока короткого замыкания дифференциальное уравнение второго порядка при ненулевых начальных условиях. Естественно, что его теоретическая подготовка позволила это сделать в кратчайший срок, и он установил, что наибольшее значение момента короткого замыкания имеет место при полном потоке двигателя и работе его перед аварийным режимом в режиме рекуперации энергии. Конкретно для прокатного двигателя блюминга завода «Азовсталь» это зачение составило 6.7 от номинального значения и было положено в основу уточненного значения динамических нагрузок. Проектировщики-строители теперь уже не сомневались в прочности фундаментных болтов.

Читателю, знакомому с основами преобразования Лапласа, может показаться, что можно было не решать эти дифференциальные уравнения классическим методом, а применить операторный метод и воспользоваться таблицами перехода от изображений к оригиналам. Но следует помнить, что речь идет о первой половине прошлого века, когда преобразование Лапласа еще не было основным инструментом инженеров-электриков.

Выше я упоминал о том, что Николай Васильевич обладал способностями методиста и был замечательным лектором.

Мне хотелось бы перечислить те курсы лекций, которые он читал для сотрудников Института.

Это лекции по теории прокатки, позволившие нашим инженерам приобщиться к выполнению довольно сложных проверочных расчетов мощности прокатных двигателей, лекции по ртутным выпрямителям (полупроводниковых выпрямителей тогда не существовало), из которых слушатели смогли уяснить сущность работы уравнительных реакторов в условиях глубокого сеточного регулирования, лекции по расчету схем «генератор-двигатель» с релейно-контакторным и электромашинным управлением, лекции по определению параметров вентиляционных установок для электрических машин и электротехнических помещений и ряд других.

О том, каким авторитетом и уважением пользовался Николай Васильевич, как лектор, свидетельствует такой эпизод, связанный с вводом в эксплуатацию нового здания для Института на проспекте Ленина 56. В это время директор Института Владимир Иванович Стольник был тяжело болен и находился в больнице. Все вопросы пришлось решать Николаю Васильевичу. Он обратился к управляющему трестом «Южэлектромонтаж» Норику с просьбой прислать электромонтажников для выполнения в короткие сроки монтажных работ по трансформатору для здания Института и распределительному устройству к нему. Без этого нельзя было вселяться в здание. Однако, электромонтажники в Институт не пришли. После этого Николай Васильевич обратился с аналогичной просьбой к начальнику «Укрглавэлектромонтажа» Александру Дмитриевичу Родяхину, с которым у него были давние дружеские отношения. Электромонтажники не появились. И тогда один из сотрудников Института - Евгений Григорьевич Барц посоветовал Николаю Васильевичу обратиться непосредственно к начальнику одного из монтажных Управлений треста «Южэлектромонтаж» Льву Ильичу Юкелису.

Николай Васильевич спросил у Евгения Григорьевича: «Если нам из-за занятости монтажников на других объектах не смогли помочь руководители треста и Главка, то почему это удастся начальнику монтажного Управления?» Евгений Григорьевич ответил: «Потому, что он слушал Ваши лекции в ХЭТИ по электрооборудованию подъемно-транспортных устройств и очень уважает вас, как человека и специалиста». После обращения к Юкелису монтаж трансформатора и распределительного устройства был завершен в кратчайшее время, после чего были приглашены инспекторы Харьковэнерго для принятия установки в эксплуатацию.

Большой вклад внес Николай Васильевич в разработку вопросов о пределах исполнения мощных машин постоянного тока. Его теоретические выкладки признавали все заводы-изготовители прокатных машин. Николай Васильевич детально исследовал пределы исполнения машин по напряжению между соседними коллекторными пластинами и коммутации и вывел конкретные соотношения по максимально возможному отношению мощности машин постоянного тока к диаметру якоря. Один из таких пределов был снят при переходе от одноходовых к двухходовым якорным обмоткам, но оставался второй важный предел по коммутации. В работе Николая Васильевича были определены условия перехода от одноякорных машин к двухякорным при ограничении диаметра якоря, как например, при индивидуальном приводе валков (по условиям ограничения межцентрового расстояния между якорями).

В 1950 году за активное участие в восстановлении металлургических предприятий Украины и Юга СССР Николай Васильевич был награжден вторым орденом «Трудового Красного Знамени», а через некоторое время Президиум Верховного Совета УССР присвоил ему почетное звание «Заслуженный строитель УССР»

В 1957 году Николай Васильевич был командирован в Бельгию, на Всемирную промышленную выставку. Для советской делегации был выделен комфортабельный теплоход. Николай Васильевич оказался за одним столом с академиком, работающим в области техники. За этим же столом сидел и порученец академика – довольно любознательный молодой человек. Однажды он спросил у своего шефа, как определяется положение (координаты) теплохода, плавающего в океане вдали от материков. Шеф оказался в затруднении и ничего конкретного не сказал. Николай Васильевич был очень этим удивлен. В его представлении звание академика обязывает знать ответы на подобные вопросы. Когда академик куда-то удалился, Николай Васильевич предложил этому молодому человеку рассказать о методах определения координат теплохода. Тот охотно согласился, и Николай Васильевич пояснил ему принцип работы секстанта и привел все необходимые выкладки для определения координат. После лекции они вместе попросили помощника капитана показать им секстант и определить с помощью этого прибора положение теплохода. Молодой человек смог убедиться в правильности выкладок Николая Васильевича.

В послевоенное время в наш Институт из Харьковэнерго перешел работать крупный специалист по высоковольтным линиям электропередачи Оскар Григорьевич Вексельман. Это был специалист общесоюзного масштаба. Как то у него возник вопрос, связанный с применением сталеалюминиевых проводов, и Николай Васильевич, используя свои знания в области физики и сопротивления материалов, дал нужные количественные соотношения. Оскар Григорьевич использовал их в своей практической деятельности при расчете элементов линий электропедачи и после этого еще не раз обращался с различными вопросами к Николаю Васильевичу, в то время главному инженеру Института . Однажды он спросил Николая Васильевича : «Как же так получается, ведь Вы не специалист по линиям, а даете ответы на все мои вопросы?». И услышал ответ: «Дорогой Оскар Григорьевич! Вы сами того не замечая, отвечаете на свои же вопросы, а я Вам только помогаю найти правильный ответ».

Умение установить тесный контакт с людьми и деликатно указать им на их ошибки, не поступаясь принципиальностью, было всегда свойственно Николаю Васильевичу. Здесь хочется привести такой пример. Однажды к главному специалисту отдела высоковольтного электроснабжения Юлию Мойсеевичу Захарову обратились два заказчика и предложили свой вариант решения одного технического вопроса. Захаров согласился с их решением, но сделал это в очень обидной для них форме. Заказчики пришли в ярость и буквально ворвались в кабинет Николая Васильевича с выражением возмущения поведением Захарова. Николай Васильевич сумел их успокоить и спросил, в чем суть их предложения. После полученных разъяснений он понял, что их предложение было ошибочным. В деликатной форме, стремясь не задеть их чувства собственного достоинства, он постепенно подвел их к другому, правильному для этого случая решению. Заказчики тепло его поблагодарили и распрощались с ним. А Николай Васильевич вызвал к себе Захарова и сказал ему: «Как же так получается, что Вы в обидной форме соглашаетесь с ошибочным предложением заказчиков, и они, рассвирепев, врываются ко мне с жалобой на Вас, а я смог убедить их в ошибочности этого решения, и они меня за это еще и поблагодарили?». Это был хороший урок такому опытному и грамотному инженеру, каким был Ю.М.Захаров.

Однако следует вернуться к характеристике Николая Васильевича, как выдающегося инженера.

В 1952 году под руководством Николая Васильевича разрабатывался проект электрооборудования агрегата электролитического лужения на заводе «Запорожсталь». На этом заводе до этого работали агрегаты горячего лужения с использованием ручного труда. Это были агрегаты с низкой производительностью, но самым главным их недостатком был большой расход олова. Агрегат электролитического лужения был рассчитан на значительно более высокую производительность. Он был по типу действия непрерывным и в нем до нескольких микрон уменьшалась толщина слоя олова, что вызывало резкое сокращение его расхода. Это был первый в СССР подобный агрегат, и в его создании участвовали ведущие НИИ и предприятия в области химического машиностроения (Институт НИИХиммаш, Свердловский завод «Уралхиммаш», ВНИИМетмаш и другие). Ввод в действие этого агрегата позволял намного увеличить выпуск пищевых консервов в нашей тогда единой стране.

Для самого процесса электролиза было намечено использовать несколько вращающихся агрегатов с генераторами постоянного тока на напряжение 12 В и ток 5000 А , каждый. В те времена статических преобразователей постоянного тока промышленность еще предложить не могла. По условиям технологии требовалось измерение суммарного тока всех генераторов при раздельных вводах в электролит шин от каждого из них. И тогда Николай Васильевич предложил для этой цели специальный суммирующий шунт. Естественно, что он расчетно обосновал свое предложение и не сомневался в правильности своей идеи. Он познакомил с ней В.И. Круповича, в то время главного инженера нашего Института, и тот попросил написать об этом методе измерения суммарного тока статью. Статья была направлена в журнал «Промышленная энергетика». Её рецензент засомневался в теоретических выкладках и настоял на опытной проверке этой идеи. Николай Васильевич считал, что она не нужна, и даже возражал против такой проверки в проектно-экспериментальном отделе нашего института. Однако по настоянию В.И. Круповича такая проверка была проведена и соответствующие протоколы, подтверждающие правильность метода Николая Васильевича, были направлены в редакцию журнала. Через некоторое время в Институт пришел отзыв другого рецензента. В нем было сказано, что основополагающие законы Ома и Кирхгофа не требуют экспериментальной проверки, и у него нет замечаний к этой статье. К сожалению, вскоре после получения этого отзыва журнал «Промышленная энергетика» был закрыт, и статья не увидела свет.

Здесь хочется отметить, что Николай Васильевич считал ненужной экспериментальную проверку того или иного решения , если в его основе лежат строгие физические законы. Если при таких условиях обнаруживается расхождение между теорией и экспериментом, то нередко – это результат применения инструментальных средств, не обеспечивающих должной степени точности измерений, или недостаточной квалификации лиц, производящих измерения.

Суммирующий шунт был успешно внедрен в эксплуатацию на агрегате электролитического лужения вместе с еще одним уникальным для того времени устройством. Это устройство предназначалось для участка оплавления олова. Оно представляло собой однофазный низковольтный трансформатор, подсоединяемый к изолированным от земли опорам прижимных роликов участка оплавления. Следует заметить, что до участка оплавления поверхность консервной жести, прошедшей электролиз с нанесением тонкого слоя олова, имеет матовый оттенок. После участка оплавления поверхность становится глянцевой (блестящей), такой, какой её видят потребители пищевых консервов.

Для описываемого устройства нужно было решить проблему, связанную с техникой безопасности. При касании рукой опор ролика эксплуатационный персонал мог получить поражение электрическим током, особенно при пробое с первичной обмотки трансформатора на вторичную обмотку. Для исключения этого Николай Васильевич предложил вывести среднюю точку вторичной обмотки трансформатора оплавления и соединить её с корпусом механооборудования. Теперь уже выдерживались требования безопасности, т.к. при нормальных условиях половинное напряжение трансформатора на опорах роликов относительно корпуса было безопасным для жизни, а при пробое с первичной обмотки на вторичную сразу же происходило бы аварийное отключение трансформатора.

Описываемый агрегат находится в эксплуатации скоро уже полвека, и разработанные Николаем Васильевичем устройства работают безотказно.

При решении проблемы трансформатора участка оплавления Николай Васильевич использовал свои знания в области низковольтного электроснабжения и заземляющих устройств. По просьбе электриков института «Гипротракторсельхозмаш» он прочел курс лекций по этой тематике. Конспект этих лекций, отредактированный с его участием, имеется в библиотеке нашего Института.

Мне хотелось бы посоветовать молодым инженерам нашего Института не упустить возможность познакомиться с упомянутым конспектом. Тогда у них появится необходимый минимум знаний по этому вопросу. Это те вопросы, над которыми время не властно.

Пользуясь случаем, хочу заметить, что еще при жизни Николая Васильевича по иницитиве главного специалиста отдела типового проектирования Виктора Михайловича Богданова были систематизированы и выпущены все наиболее интересные в техническом и экономическом отношении работы Николая Васильевича. В редактировании многих из них принимал участие их автор. В.М. Богданов выпустил и перечень всех работ Николая Васильевича. Все они имеются в библиотеке Института и, с моей точки, зрения не утратили своего значения в настоящее время. Призываю молодых инженеров, проявить любознательность и познакомиться с этими работами, что будет способствовать безусловному росту их квалификации. Приведу названия некоторых из них: «О допустимых токовых нагрузках на провода и кабели, проложенные в открытых лотках и закрытых коробах», «Расчет переходных процессов мощных дуговых сталеплавильных печей в период расплавления», «Определение коэффициента одновременности для приводов с повторно-кратковременной нагрузкой».

Хотелось бы остановиться еще на одной разработке Николая Васильевича, которую он выполнил в 1948-1949 году. Сразу же после окончания Отечественной войны на многие металлургическин заводы Украины были завезены трофейные электрические машины. Их тогда называли машинами особых поставок. Так например, для рельсобалочного стана на заводе им. Дзержинского в гор. Днепродзержинске были завезены прокатный двигатель и генераторы японской фирмы Матсубиси, которые были поставлены японцами во время войны для Аньшаньского металлургического комбината в Китае. Машины производства немецких фирм были завезены для толстолистового стана 2250 Алчевского металлургического завода, толстолистового стана 4500 завода им. Ильича в гор. Мариуполе, для сортовых станов Запорожского завода «Днепроспецсталь» и многих других. В большинстве случаев такие машины имели неполную техническую документацию, и её предстояло восстановить путем производства обмерных работ и экспериментального измерения отдельных параметров. Николаем Васильевичем была разработана специальная методика восстановления технических параметров на основании таких обмеров.

Мне лично посчастливилось быть одним из участников этих работ для машин фирмы Матсубиси на заводе им. Дзержинского. И материалы обмеров были использованы для восстановления отсутствующих технических параметров, что позволило своевременно ввести эти машины в эксплуатацию.

Заводские расчетчики электрических машин на ХЭМЗе чистосердечно признались в том, что сомневались в благополучном исходе подобных действий. Они считали возможным только привычный порядок работы, когда на основании определяемых ими расчетных параметров изготавливается электрическая машина, а Николай Васильевич доказал, что возможен и обратный порядок действий. Эти обмеры и выполненные на их базе расчеты недостающих параметров машин значительно сократили время выполнения проектов электрической части, т.к. ожидание технических данных от заводов-изготовителей трофейных электрических машин могло затянуться, а некоторые заводы к тому времени уже не существовали.

Во время наладки электропривода летучих ножниц Макеевского металлургического завода и позднее в период поставок из ГДР запаянных ртутных выпрямителей с электронными регуляторами скорости для двигателей главных электроприводов мелкосортных и проволочных станов Николай Васильевич проанализировал влияние пульсаций напряжения тахогенераторов на точность поддержания заданных значений скорости. Он также установил количественную связь между амплитудой и частотой этих пульсаций и амплитудой пульсаций якорного тока. Для решения вопроса о точности поддержания скорости Николай Васильевич принял идеализированную треугольную форму пульсаций, хорошо представляя себе, что при этом будет наибольшее загрубление регулятора.

Эта работа позволила ему грамотно сформулировать требования к качеству напряжения датчиков скорости. Поскольку выпускаемые в то время тахогенераторы постоянного тока не удовлетворяли нужным требованиям, Николай Васильевич, активно содействовал внедрению на непрерывных группах прокатных клетей бесконтактных тахогенераторов переменного тока. Изобретателем этих тахогенераторов был талантливый и инициативный инженер нашего Института - Александр Яковлевич Тун. Александру Яковлевичу даже удалось добиться производства таких тахогенераторов в заводских условиях, и Николай Васильевич его всячески в этом поддерживал. Этими тахогенераторами заинтересовались металлургические и машиностроительные заводы, а также другие проектные Институты нашей системы.

Нельзя не упомянуть еще об одной работе Николая Васильевича. Речь идет о широком внедрении краново-металлургических асинхронных двигателей с короткозамкнутым ротором взамен двигателей постоянного тока. При частых пусках таких двигателей возникает опасность их перегрева. Для того, чтобы внести ясность в этот вопрос, Николай Васильевич разработал оригинальную методику расчета всех видов потерь. Им были получены от завода Динамо необходимые исходные данные и привлечены энтузиасты из состава сотрудников ОЭМЗа, которые выполнили требуемые расчеты для всех каталожных исполнений двигателей. Мне также довелось участвовать в этих работах, и я имел возможность убедиться, сколь основательно были учтены условия частых пусков.

К сожалению, недостаточно высокое качество этих двигателей и известный консерватизм электриков машиностроительных и металлургических заводов препятствовали их широкому внедрению. В настоящее время при наличии высокоэкономичных преобразователей частоты нет опасности перегрева двигателей с короткозамкнутым ротором в условиях частых пусков, но в то время такие преобразователи не существовали.

И, наконец, еще одна работа Николая Васильевича заслуживает отдельного упоминания. Как известно, главные приводы реверсивных станов горячей прокатки (блюминги, слябинги, толстолистовые станы и др.) характеризуются резкими толчками активной и реактивной нагрузки . Эти толчки на питающую сеть особенно выросли при замене генераторов постоянного тока более экономичными вентильными преобразователями. Толчки активной мощности оказывают неприятное воздействие на турбогенераторы, и важно знать, как они распределяются между отдельными турбогенераторами общей системы электроснабжения. В установившихся, стационарных режимах имеется возможность распределить эти мощности оптимально, например, пропорционально номинальным мощностям турбогенераторам. Но при резко выраженной толчковой нагрузке такое распределение подчиняется другим законам. И вот эти законы установил Николай Васильевич в своей работе «Первоначальное распределение толчков нагрузки на турбогенераторы». При её использовании оказывается возможным выявить слабые места в системе электроснабжения и наметить мероприятия по перераспределению этих толчков нагрузки. После распада СССР и образования отдельных независимых государств заметно снизилась мощность отдельных энергосистем из-за исключения режима их параллельной работы. Поэтому актуальность указанной работы Николая Васильевича нисколько не уменьшилась.

Николай Васильевич был хорошо известен в кругах инженеров-электриков Советского союза. К нему приезжали на консультацию из других городов, а сам он был бессменным членом Комиссии по пересмотру Правил устройства электроустановок промышленных предприятий (ПУЭ). Эта комиссия собиралась раз в месяц в Москве во ВНИПИ «Тяжпромэлектропроект». Он был единственным членом комиссии, который перевел с немецкого на русский язык многие разделы «Норм VDE» ( свод Правил для германских электриков) и хорошо знал их содержание.

Широкая эрудиция и глубокие знания в области электрификации промышленных предприятий хорошо сочетались в нем с умением организовать дело. Еще в молодости, работая в одном из госпиталей счетоводом, он детально изучил основы бухгалтерского дела, и эти знания пригодились ему во время самостоятельной работы в качестве руководителя Магнитогорской бригады и в должности главного инженера Института. Работавшие в Институте главные бухгалтеры нередко советовались с ним по узко специальным бухгалтерским вопросам и получали исчерпывающую консультацию.

Николай Васильевич не терпел в работе расхлябанности и неорганизованности, а также легкомысленного отношения к делу. Он был очень требовательным человеком и умел заставить людей работать самоотверженно и с полной отдачей. При этом он сам был образцом дисциплинированности и обязательности. Если какой-либо ГИП просил Николая Васильевича принять его для рассмотрения того или иного вопроса, то в зависимости от срочности и важности вопроса Николай Васильевич назначал ему время для общения. Нередки были случаи, когда ГИП потом извинялся и отказывался от рассмотрения вопроса, поскольку за время до начала аудиенции самостоятельно находил нужное решение.

В результате этого, в кабинете у Николая Васильевича не было даже признаков суеты и спешки, и каждый вопрос обсуждался с нужной степенью основательности.

Ему были совершенно чужды тщеславие, высокомерие и карьеризм. На первом плане всегда было дело. Подтверждением этому служит следующий эпизод, случившийся во время пуска доменной печи в Магнитогорске. К Николаю Васильевичу прибежал возмущенный наладчик электрооборудования домны Я.М. Бер и взволнованно спросил: «Как Вы можете работать с Эпштейном? (Мирон Осипович Эпштейн был в то время управляющим трестом «Уралэлектромонтаж».) Ведь он хам, сквернослов и постоянно растаптывает мое человеческое достоинство». В ответ Николай Васильевич взял в правую и левую руку по карандашу и между ними положил листочек белой бумаги. «Вы, - сказал он, - работаете с Эпштейном так: карандаш в правой руке – это Вы, в левой - Эпштейн, а доменная печь – это листочек белой бумаги. Я же работаю с ним иначе: доменная печь – это карандаш, я – это один кусочек белой бумаги, а Эпштейн – это второй кусочек такой же бумаги».

Николай Васильевич отдавал много сил воспитанию инженерных кадров в области электрификации промышленных предприятий, уделяя особое внимание вопросам новой техники, совершенствованию методов проектирования, снижения стоимости строительства и индустриализации электромонтажных работ.

Долгие годы он был председателем ГЭК по специальности «Электрооборудование промышленных предприятий», и, благодаря его содействию, в Институт пришли талантливые молодые специалисты ( А.Б. Зеленов, В.П. Шипилло, О.А. Орел, С.П. Поветкин, М.Я. Палей, О.А. Помазановский, Вл.А. Поливанов, В.И. Малецкий, П.И. Таращанский и многие другие).

В большинстве случаев ему было достаточно побеседовать с человеком короткое время, чтобы почувствовать уровень его подготовки и оценить его возможности к самостоятельной работе. Так были приняты в отдел М1 выпускники ХЭТИ, проработавшие несколько лет эксплуатационниками электрооборудования - Лев Наумович Загальский и мой однокурсник Дмитрий Александрович Ямпольский. Впоследствии они стали выдающимися специалистами в области автоматизированного электропривода и получили общесоюзную известность. Таким же образом, позднее попал в Институт Борис Залманович Зильберман - любимый ученик крупнейшего специалиста по электроаппаратостроению профессора Бориса Федоровича Вашуры. Ему была предоставлена возможность освоения и внедрения вычислительной техники и разработок систем автоматизации проектных работ. Он с этой задачей успешно справился и прочел нашим инженерам интересный курс лекций по моделированию переходных процессов в системах автоматизированного электропривода.

Многократно в своей практической деятельности Николаю Васильевичу приходилось разбираться в сложных принципиальных схемах, разработанных в других проектных организациях и фирмах. Он в таких случаях рекомендовал сначала считать себя самым глупым человеком на свете и постепенно пытаться проникнуть в ход мыслей автора. По мере постижения мыслей автора, когда становилась ясной логика его действий, изучающий схему мог считать себя уже умным человеком и обосновать принятые в схеме решения (или найти и устранить в ней ошибки). Такое уважительное отношение к авторам схем исключало легковесность и стремление что-либо изменить, так до конца и не разобравшись в сути дела.

Хотелось бы еще остановиться на подходе Николая Васильевича к решению сложных и нестандартных инженерных задач. Как никто другой, он умел сосредоточить свои усилия на главном и отбрасывал второстепенные детали. Он исходил из того, что вначале следует предельно идеализировать задачу и получить определенный результат именно для условий идеализации. После этого он считал возможным рассматривать влияние отброшенных деталей. Если он видел, что усложнение задачи этими деталями приводит лишь к незначительным корректировкам полученных результатов, например меньшим 10% , то считал, что на это не следует тратить время, ибо в подавляющем большинстве случаев в технике это достаточно точный результат.

И еще одним важным положением руководствовался Николай Васильевич. Он говорил: «Если Вы пользуетесь эмпирическими зависимостями, Вы должны быть уверены в их большой достоверности, а, если Вы применяете теоретические зависимости, облеченные в формулы, Вы должны знать, какие допущения были приняты при выводе этих формул. Может быть, именно в Вашем конкретном случае эти допущения неприемлемы!»

В качестве примера Николай Васильевич приводил электропривод с кривошипно-шатунной передачей, в котором приведенный к валу двигателя момент инерции зависит от положения кривошипа. В этом случае определение динамического момента двигателя, как произведение момента инерции на угловое ускорение ошибочно, т.к. при выводе такого соотношения момент инерции принимался постоянным. А для рассматриваемого электропривода необходимо учитывать еще и вторую составляющую динамического момента, которая пропорциональна произведению скорости изменения момента инерции на угловую скорость.

Не желая утомлять читателя, я привел сведения лишь о части интересных разработок, выполненных с участием Николая Васильевича. На самом деле их было значительно больше.

В заключение я хочу отметить, что блестящие способности Николая Васильевича в технике органично сочетались с большой любовью к литературе и классической музыке, к живописи и архитектуре и к многим другим видам человеческого знания. С огромным увлечением он также занимался художественной фотографией.

Николай Васильевич был преданным, любящим супругом, заботливым отцом и дедом. Скончался он в конце мае 1986 года в возрасте 84-х лет.

Если мои воспоминания позволили хотя бы частично раскрыть светлый образ моего выдающегося Учителя, показать энциклопедичность его знаний и их инженерную направленность, я буду считать свою задачу выполненной.

Память о нем всегда хранится в сердцах еще здравствующих его учеников и сподвижников.